Кредитная слепота

Банки продолжают зарабатывать на «мелком шрифте». Но действующее законодательство позволяет эффективно бороться с незаконными комиссиями, навязанными страховками и драконовскими штрафами…

Это схема, с которой сталкивались едва ли не девять из десяти заемщиков. Наш собеседник как раз из их числа. «Брал 50 тысяч рублей на два года, заплатил целых три комиссии, а дополнительную плату за ведение счета придется платить каждый месяц, пока действует кредитное соглашение. Цена вопроса — 26 900 рублей», — рассказывает он.

А далее задается вполне логичным вопросом: законны ли все эти поборы? Выясняется, что нет. Более полутора лет назад Высший арбитражный суд вынес решение о незаконности отдельных банковских комиссий при потребительском кредитовании. Число судебных разбирательств между банками и заемщиками резко поползло вверх.

На практике суды признают незаконными не только комиссии за ссудный счет, но и целый ряд других — за рассмотрение кредитной заявки, за оформление и обслуживание кредитного договора, за выдачу кредита и его досрочное погашение.

Уже оплаченные комиссии на практике являются прямым убытком заемщика. А раз убытки эти возникли по вине банка, то и возмещать их обязывают банк. Некоторые, держащие нос по ветру, кредитные учреждения добровольно отказались от порочной практики и продекларировали выдачу кредитов без комиссий.

Иные, судя по оперативной информации, как брали комиссионные, так и берут, иногда, правда, сменив название платежа. Есть и те, что в принципе идут навстречу клиенту, правда, какой-то извилистой дорогой. Не торопятся расставаться с комиссиями, но бодро рапортуют о снижении их размеров.

Сама практика взимания комиссий зародилась в начале 2000-х, когда рынок кредитования начал складываться как таковой. Пробный шар, а теперь доподлинно и не установишь, кто его запустил, попал точно в цель. Инициатива с энтузиазмом была подхвачена и стремительно внедрена.

Комиссии стали брать сплошь и рядом. Они распространились на все виды кредитов, в том числе и потребительские. Это притом что процедура выдачи таковых на законодательном уровне четко прописана. Про комиссии в ней нет ни слова.

Но разве это та преграда, которую нельзя обойти, да еще и при столь заманчивых премиальных? Оформил, скажем, банк 100 тысяч кредитов: с каждого в виде комиссий взял всего лишь по 1 тысяче рублей. На круг вышло целых 100 миллионов. О каких цифрах реально может идти речь? Только Сбербанк и только в прошлом году выдал 1,3 триллиона рублей розничных кредитов, причем это в два раза больше, чем в предыдущем.

В рамках ипотечного кредитования в 2010-м ВТБ выдал 31 миллиард рублей, «ДельтаКредит» — 10, ЮниКредит Банк почти 5 все тех же миллиардов. Комиссии при таких объемах могут складываться во вполне весомые суммы.

К слову, сама процедура взимания комиссионных выглядит, мягко говоря, не совсем логично, считает Андрей Емельянов, генеральный директор Центра по защите прав: «Она почему-то привязывается к сумме выданного кредита, хотя технически процедура ведения счета выглядит очень просто: на основе входящих денег кассир выдает приходно-кассовый ордер, который генерируется в определенной программе, на его основании со счета списываются деньги, происходит это автоматически. Себестоимость в любом случае стандартная.

Так почему человек, который получил 3 миллиона, платит за ведение счета 3 тысячи ежемесячно, а получивший 300 тысяч за ту же самую процедуру — 1 тысячу? Получается, банк оценивает возможность обобрать клиента, исходя из того, сколько ему выдал?»

О свободе договора

Банкиры же в судебных разбирательствах упорно ссылаются на свободу договора. Никто никому ничего не навязывал. Документы подписал, деньги получил — выполняй условия. Вот только речь в данном случае идет о договоре присоединения, корректировать который под себя потребитель не вправе, может только подписать либо нет.

А на что в первую очередь смотрит человек перед тем, как поставить подпись? На то, сколько денег ему дают, какова процентная ставка и на размеры ежемесячного платежа. Мало того что кредитный договор являет собой увесистый фолиант, из которого человеку без юридического образования трудно вычленить действительно важное.

Так в нем еще и мелкий шрифт практикуется. Глядишь, и не заметит неопытный клиент, что «проценты начисляются ежемесячно на начальную сумму кредита», а вовсе не на остаток.

Кроме того, большинство заемщиков, как выясняется, даже не знают, что банковская комиссия незаконна, тем более что брали ее до недавнего времени практически все банки. Статья 453 ГК РФ утверждает, что, если договорные отношения исполнены, стороны не вправе требовать возврата средств. Получается, пассажир остался, а поезд ушел? Оказывается, нет.

В подобных отношениях потребитель заведомо экономически более слабая сторона, соответственно, нуждается в усиленной защите своих прав — это еще в свое время пленум Верховного суда разъяснил. Оно и верно: осилить лексику банковских документов неподготовленному мозгу весьма сложно. Но если удалось-таки выяснить, что один из пунктов договора не соответствует законодательству, его можно и оспорить, и потребовать отменить.

Сейчас в работе только у Центра по защите прав более тысячи дел о незаконном взимании банковских комиссий. Положительных решений по регионам, включая Москву, около пяти тысяч. Обращения поступают практически каждый день. Правда, с закрытыми кредитами возникают порой сложности. Срок исковой давности по таким делам формально — три года. Однако к комиссиям применима норма закона, утверждающая, что срок этот для потребителя наступает в течение года с момента, когда он узнал, что его право нарушено.

«Срок давности каждый раз приходится доказывать в суде. Но если человек говорит: такого-то числа, по такому-то радио я услышал нужную информацию, этого уже вполне достаточно, — уверены в Центре по защите прав. — Человек может быть хорошим инженером или врачом, но он не может и, по сути, не должен досконально разбираться в юридических терминах.

Рекорд по рассмотрению подобных дел в нашей практике — две недели. Юрист ответчика не отписался шаблонно, как многие это делают, а поднял практику и увидел, что подобные дела заведомо проигрышны. Это значит, что, отправившись в суд, банк попадет не только на комиссию, которую потребитель требует вернуть, но и на оплату морального ущерба, представительских расходов и на 50% штрафа от суммы иска в пользу государства, потому что спор не был урегулирован в досудебном порядке». Но подобная оперативность наблюдается, увы, редко. Бесконечные переносы рассмотрения дела — часто.

А вообще-то корни у истории этой глубокие, получивших кредиты — масса. Представьте, что хотя бы часть из них отправится в суды — оспаривать законность банковского оброка. Сегодня банки спасает, по сути дела, недостаточная информированность людей. И пока не поднялась волна протеста, банкиры спешат прикрыть, так сказать, тылы.

«Самый активный в этом смысле Сбербанк, — утверждает Андрей Емельянов. — Постоянно проигрывают, идут в апелляцию, тоже проигрывают, но снова судятся. Они надеялись в Высшем арбитражном суде получить отказ по иску от потребителя, ссылаясь на свободу договора. Почти год, насколько я знаю, это дело проталкивали. У них же хвост выданных кредитов. Вот и хотят от этого хвоста избавиться.

В преддверии выборов президента вряд ли суд примет решение, которое будет ущемлять права потребителей». Суд действительно иск Сбербанка не поддержал. Ну а пока суд да дело, особо настойчивые возвращают свое даже по закрытым кредитам. Пример тому — история жителя Красноярска, который занял 370 тысяч рублей у Импэксбанка (сейчас это, напомню, Райффайзенбанк) еще в июле 2006-го.

По условиям, он должен был ежемесячно платить проценты и комиссию за ведение ссудного счета в размере 2960 рублей. Заемщик полностью рассчитался с банком, подтвердив это документально. А узнав, что значительная часть денег взята с него незаконно, обратился в суд.

В итоге Райффайзенбанк обязали выплатить красноярцу 127 тысяч рублей только по комиссионным, а еще неустойки, компенсацию морального вреда, госпошлину и штраф в бюджет за то, что добровольно не удовлетворил законные требования своего клиента.
К слову, за последние два года в Красноярском крае по возвратам комиссий было выиграно более двухсот дел.

Медленно, но верно складывается положительная практика. На этой же волне и ФАС, запретившая банкам включать в свои затраты комиссии, которые они взимают с поставщиков услуг ЖКХ. Такой подход приводил к тому, что люди платили комиссию дважды: ту, что включена в платежку, и ту, что брал непосредственно банк.

Страховка в нагрузку

Но не только комиссии идут в нагрузку к кредитам. Весьма внушителен у нас опыт выдачи кредитов при условии страхования жизни. И эта кабала уже повесомее будет. Например, сумма страховки одного из истцов составляет 90 тысяч. Учитывая, что кредит взят на 15 лет, помножим эти две цифры — выходит полтора миллиона чистой переплаты.

Закон об ипотечном кредитовании, кстати, четко прописывает все отношения в данном случае. Да, банк вправе требовать страхование залогового имущества, потому что это предмет сделки. А вот про страхование жизни и трудоспособности в законе не сказано ничего. Получается, что, страхуя на бумаге вашу жизнь, на практике банк страхует собственный риск, обеспечивая себе запасной аэродром.

Москвичи Ольга и Игорь в августе каждого года платят страховку по ипотечному кредиту в Альфа-Банке. «Мы с ужасом ждем этого месяца, за полгода откладывать начинаем, — рассказывают они. — Неделю назад позвонили в банк узнать, можно ли снять платеж. Консультант отдела ипотечного кредитования сказала: «Конечно, вы можете написать претензию, но вам, скорее всего, откажут. В договоре ведь все прописано».

По мнению Андрея Емельянова, сама процедура ипотечного кредитования усложнена у нас жадностью людей, которые стоят в цепочке. «Как выглядит вся эта структура? Чем более рискованный кредит, тем больше на него процентная ставка, — разъясняет он. — Согласен застраховаться и хочешь получить 300 тысяч?

Тебе отписывают 350, в руки дают 300, а остальное кидают на страховку. Но процент капает на 350». Страховку можно оспорить и даже вернуть деньги. Зачастую это составляет до четверти займа. А все потому, что нельзя обусловить приобретение одной услуги обязательным приобретением другой — это из «Закона о защите прав потребителей».

«У судов по этому вопросу еще года полтора назад сформировалась определенная позиция: чтобы защитить заемщика, банки должны предлагать ему кредит — как со страховкой, так и без нее, — поясняет Олег Иванов, вице-президент Ассоциации региональных банков России. — На заре кредитования многие банки пытались спрятать страховку.

Сегодня условия должны быть прозрачными. Хотите взять необеспеченный кредит, должны знать, что проценты будут выше. Конечно, необходимо прививать привычку к использованию страхового продукта, как во всем мире.

Допустим, с заемщиком случилось несчастье, в семье горе, а тут еще банк требует возврата по кредиту. Когда есть страховка, весь кредит погашает страховая компания. Таким образом, можно избежать неприятных последствий. Но стоить страховка должна разумных денег, а не выглядеть, как попытка спрятать проценты».

Здесь важен еще один момент: а дают ли заемщику возможность самостоятельно выбрать страховую компанию? Или страховать его будет исключительно партнер банка? У нас, как правило, прибегают к второму варианту. Между тем антимонопольная служба подобные действия уже не раз квалифицировала как сговор банка и страховщика.

Последнего клиенту навязали, при этом банк взял страховую премию, комиссию за кредит и за присоединение к программе страхования. Число жалоб по этому поводу растет. Так, на портале Банки.ру Светлана, бравшая трехлетний кредит в банке «Ренессанс Кредит» на 150 тысяч рублей, пишет: «Сотрудник банка объяснил, что тарифный план 18,8% годовых без комиссии включает в себя обязательную страховку (0,75% от суммы кредита ежемесячно).

При отказе от страхования банк сможет предоставить мне кредит только под 39% годовых. Комиссия составила 40,5 тыс. рублей и, согласно условиям, была внесена в общую сумму кредита — итого 190,5 тыс. рублей». То есть страховка была оформлена как комиссия банку за подключение к программе страхования. Никаких документов, свидетельствующих о заключении страхового договора, заемщик на руки не получил.

«Я пошла на покупку страховки потому, что в противном случае мне бы не дали кредит, — объясняет Светлана. — Но где гарантия, что, если со мной что-то случится, страховая компания выплатит деньги банку, ведь никаких документов, чтобы доказать факт страхования, у меня нет?»

На претензии Светланы ей ответили, что услуга предоставляется по внутреннему договору между банком и страховой компанией, а соответствующие документы по запросу клиента не выдаются. В «Ренессанс Кредит» нам, в свою очередь, пояснили, что кредит сегодня можно взять как со страховкой, так и без нее.

Допустим, я решила застраховаться, повлияет ли это на процентную ставку по займу? «Естественно, — отвечает сотрудник банка. — Она будет ниже, потому что увеличится общая сумма кредита».

Сейчас в банковском сообществе активно обсуждается идея создания кредитного паспорта. Это доступная пониманию таблица, в которой собрана вся информация о стоимости кредитного продукта и его главных условиях.

По всей территории Евросоюза еще год назад банки начали предоставлять потребителям информацию, независимо от сложности договора, в одной и той же стандартной форме, которая предписана законом.

«Кредитный паспорт — это первое, что вы получите, обратившись в банк, — пояснил Олег Иванов. — Вам дадут всего две страницы. Посмотрели, не понравилось, пошли в другой банк. За основу паспорта взята типовая форма с четко заданными, а главное, понятными параметрами».

$70 превращаются… в $38 000!

История о том, как 70 долларов сначала пропали в неизвестном направлении, а затем чудесным образом превратились в 38 тысяч долларов, рассматривается сегодня в Черемушкинском районном суде Москвы. А начиналось все вполне невинно.

Ежемесячный платеж по кредиту, взятому в ЮниКредит Банке, Гарри Айрапетов привозил туда регулярно. Когда в отечественных рублях, когда — в валюте. Тем временем на каком-то этапе случился сбой. Потерялась (есть предположение, что из-за разницы валютных курсов) часть суммы. Не особо серьезная, всего-то 70 долларов. Да и банк своей обеспокоенности никак не обозначил.

Шли месяцы, на задолженность капали проценты, и, наконец, настало время «Х». За восемь месяцев 70 долларов просрочки превратились в 38 тысяч долларов штрафа, о чем заемщику не замедлили сообщить. «В нашей практике это рекорд. Даже бандиты в свое время гуманнее считали, — рассказывает Андрей Емельянов, генеральный директор Центра по защите прав. — Мы обратились в банк с предложением мирно разойтись.

А нам в ответ: с ума сошли, уже столько накапало! Исходя из выписки, мы составили иск в суд. Закон четко регламентирует порядок начисления штрафных санкций и порядок списания средств со счета должника в случае, если образовалась просрочка.

Банки, как будто и нет этого закона, считают по-своему: штрафы на штрафы, в геометрической прогрессии. Должен ты, например, рубль, за каждый день просрочки предусмотрен 1% штрафа. С тебя берут рубль, приплюсовывают процент, а следующий капает уже на эту сумму. Дальше — больше.

Но самое парадоксальное: в банке никак не могли выяснить, откуда взялась задолженность». Интересуюсь в ЮниКредит Банке: «А из чего в принципе складывается сумма штрафа?» Объясняют: «Это 0,2% на сумму ежемесячного платежа». То есть если я не платила несколько месяцев, процент будет капать уже на общую сумму долга. Задаю следующий вопрос: «А что же дальше?» Отвечают: «После определенного уровня задолженности дело передается в коллекторское агентство.

Фиксированной суммы долга нет, смотрят на доход клиента, есть ли у него кредиты в других банках, от многих факторов зависит, каждый случай рассматривается индивидуально». По закону кредитор обязан сделать все возможное, чтобы уведомить заемщика о долге и всеми возможными способами урегулировать конфликт.

В России по-другому: образовалась задолженность, в банке молчат полгода, а когда она превращается в весомую сумму штрафа — начинают долбить. Таких случаев — море.

Коллекторы

По банковской логике штраф должен, видимо, пугать не только фактом своего существования, но и размерами. В Центр по защите прав обратилась женщина, которая буквально с порога сказала: «Если б не дети, повесилась бы».

Взяв потребительский кредит 300 тысяч рублей, выплачивала его исправно, пока не осталась без работы. Подала в банк заявление на реструктуризацию долга. Банк отказал, а само дело передал коллекторскому агентству. Начались звонки с угрозами, письма.

«Меня дома не было, приехали коллекторы, начали долбиться в дверь. Бабушка одна с детьми, открывать боится. А ей: продавай детей — отдавай кредит!» — рассказывает заемщик. По истечении полугода на невыплаченные 150 тысяч банк насчитал 1 миллион штрафных санкций.

Или, скажем, другой сценарий: приезжают крепкие ребята, интересуются: «Денег банку должен — почему не платишь? Потерял работу, говоришь? Ну, тогда подписывай дополнительное соглашение и отдавай машину в счет долга».

Это, кстати, не фантазии на заданную тему, а вполне конкретный случай. Бумагу подписали. Автомобиль увезли, даже не потрудившись оценить его. Зато пообещали забрать еще и дом. Наличие у должника троих детей в расчет не бралось.

Но самое парадоксальное, что подобными методами действовала служба безопасности банка, не имея на то никакой официальной санкции (что, впрочем, не исключает негласного распоряжения).

«Мы написали письмо в прокуратуру, в РОВД, подняли шум, — рассказывает Андрей Емельянов. — Через некоторое время из Питера (банк был зарегистрирован именно там) прислали письмо его представители: машину возвращаем, штрафные санкции гасим, комиссию, которую взяли за открытие и ведение ссудного счета, засчитываем в сумму долга и все пересчитываем, пусть платит дальше. В банке просто испугались, слишком много всего наворотили. Кстати, ребят из службы безопасности сразу же уволили».

Уже не раз упомянутый кризис многих столкнул в долговую яму. Коллекторы в одночасье стали невероятно востребованными. И с энергией, потерянной для мирных целей, принялись «выбивать долги» и «включать счетчик». Задавшийся вопросом, а насколько законна их деятельность, ответ получит, скорее всего, риторический: законом она никак не регламентирована, но все тем же законом и не запрещена.

«Мы своим клиентам говорим: вам коллекторы звонят — радуйтесь, фиксируйте частоту звонков, записывайте, если возможно, разговоры, подавайте в суд на банк о возмещении морального вреда, еще и денег на коллекторах заработаете, — советуют в Центре по защите прав. — 10—12 тысяч на этом можно легко получить. А платить коллекторам ни в коем случае нельзя, деньги надо везти только в банк, там их обязаны принять. Коллекторы очень злятся, когда платят не им».

Если вы приходите в банк и говорите: хочу закрыть кредит досрочно, у вас в руках появляются определенные рычаги. Закон «О защите прав потребителей» гласит, что потребитель вправе досрочно отказаться от получения услуги, возместив ее поставщику только реально понесенные расходы.

Значит, брать проценты за досрочное погашение кредита банк не вправе. И проценты эти в судебном порядке тем, кто уже заплатил, пересчитывают и возвращают. Деятельность Центра по защите прав и ему подобных оптимизма у банков, конечно, не вызывает.

Например, в Тюмени год назад сотрудники ОБЭПа изъяли у юристов центра все документы и сервер, якобы по подозрению в неуплате налогов. И выписали штраф на 400 тысяч рублей.

«А закончилось все тем, что двух из тех четырех, кто приезжал к нам на обыск, уволили за служебное несоответствие. Из 400 тысяч оставили только двенадцать — штраф за ненадлежащее кассовое обслуживание или что-то в этом роде, — подводит итог Андрей Емельянов. — Потом выяснилось, что организовал всю эту бучу конкретный банк. А скажешь где-нибудь в эфире, что он сговорился с ОБЭПом, — по судам затаскают».

Ольга Путилова

Источник