Я б в священники пошел — пусть меня научат

Репортаж из Московской духовной семинарии накануне вступительных экзаменов…

5 августа начались вступительные экзамены в Московскую духовную семинарию в Троице-Сергиевой лавре и во многие другие духовные школы в России. Документы в МДС в этом году подали 124 человека. Никто не знает, какой будет конкурс: может быть, примут 60, а может быть — 90, в зависимости от уровня поступающих.

«Первичный отбор» уже пройден: все абитуриенты имеют рекомендации от своих архиереев. Случайные для церкви люди к экзаменам не допускаются. В остальном это обычные ребята — кто после школы, кто окончил вуз, кто успел послужить в армии.

Несколько дней юноши будут жить в общежитии, готовиться к экзаменам, молиться, шутить по поводу приоткрывающейся им жизни «системы» и выполнять послушания. Это любая работа — хоть продукты разгружать, хоть траву косить. Засолка нескольких центнеров огурцов — самое простое, что можно придумать.

Решение учиться на священника приходит по-разному. «Летом перед десятым классом мы с папой поехали в лавру, зашли в семинарский храм. Увидел ребят в форме — и захотел быть, как они. До этого собирался на факультет журналистики», — рассказывает священник Антоний Борисов, который поступил в 2003 году, после семинарии закончил Духовную академию и остался здесь преподавать.

Василию из Москвы 20 лет, его отец и дед — священники, после армии у него было всего два месяца на подготовку к экзаменам, но он знает, что сдать можно хуже или лучше — поступление зависит не только от этого. Важно даже то, как ты стоишь перед преподавателем — ровно или вразвалку. «Но изображать более благочестивого, чем ты есть, нет смысла, — говорит 28-летний Евгений из Закарпатья. — Все равно тебя разгадают».

Оценка абитуриента происходит не только во время экзаменов (юношам даже не говорят, сколько баллов поставили), а фактически круглосуточно. Если блистательно сдавать экзамены и быть хоть Цицероном, но отлынивать на хозяйственных работах, хамить старшим или быть застигнутым в нетрезвом виде, то шансы устремятся к нулю.

Это в университете студентов не воспитывают: люди взрослые, поздно. А в семинарии учащихся даже называют «воспитанники». «Они поступают сюда, чтобы совершить свои ошибки незаметно для мира и без вреда для общества, — говорит сотрудник семинарии Олег Суханов. — Потом они выйдут в мир, чтобы ошибок уже не повторять».

Какой вуз может быть без общаги? Отец Антоний Борисов, приехав поступать и увидев общежитие под кодовым названием «чертоги» — исторически это были царские конюшни, — произнес про себя единственное слово «ужас!». Примерно десятая часть абитуриентов его «призыва» собрали вещи и уехали, даже не сдав первого экзамена. Поняли: такая жизнь не для них. Абитуриенты-2011 пока довольны: кровати и тумбочки вполне достаточно на несколько дней.

Кроме экзаменов по Ветхому и Новому Завету, истории Церкви, диктанта, прослушивания еще проходят собеседования. Их несколько, и на каждом могут спрашивать в произвольном порядке: в какой день творения Бог создал попугая (в четвертый, как и всех птиц) и кем работают родители, попросить прочесть наизусть ту или иную молитву или назвать место, где находятся мощи пророка Илии (нигде, потому что, согласно Библии, он был взят на небо живым).

Семинарию и лавру не в шутку называют «большой кельей преподобного Сергия», основателя монастыря. Поступившие придут благодарить преподобного — здесь считают, что на самом деле он, а не приемная комиссия, решает, кого зачислить.

Те, кого святой согласится принять в свою келью, проведут там четыре года до получения диплома бакалавра. Болонский процесс коснулся и духовных школ: они поделились на бакалавриат и магистратуру, причем последняя есть далеко не во всех российских семинариях. Чтобы стать священником, нужен не только диплом: придется сначала либо жениться, либо решиться на безбрачие или даже монашество. По церковным канонам священник не может жениться после того, как получит сан.

Чтобы ребятам было полегче выполнить это условие рукоположения в священники, в лавре есть регентское отделение (здесь учат на руководителя церковного хора) и иконописная школа, куда принимают девушек. Только вот что-то воспитанники нечасто женятся на «регентшах». Даже анекдот сложили. Поймал семинарист золотую рыбку, решил загадать желание на пользу всего человечества: пусть, говорит, войн больше не будет.

— Я такая маленькая, а люди такие злые, — отвечает рыбка. — Выбери что-нибудь полегче.

— Хорошо, — говорит воспитанник, — сделай так, чтобы все «регентши» были хорошими женами.

— Ой, а что ты там о войне говорил?

Собравшиеся в академическом саду абитуриенты над анекдотом смеются, а на серьезный вопрос отвечают уклончиво: все они еще не женаты, но и стать монахом никто еще не решил. Будущих «регентш», кстати, пока не видели: их экзамены начнутся позже, когда семинаристы уже разъедутся до сентября.

Желающих «откосить» от армии в семинарии нет: воспитанникам не дают отсрочки. В этом году около 40 студентов разных курсов МДС отправились служить. Но другие «неправильные мотивы» у некоторых остаются. «Есть, конечно, и те, кто думает, что священники богато живут, — рассказывает 25-летний абитуриент Алексей. — Но таких среди поступающих мало, и они скоро отсеиваются».

Действительно богато живут в основном священники из светских анекдотов про церковь. Кроме того, патриарх Кирилл в последние годы неоднократно говорил, что семинаристы, приехавшие из дальних областей, обязаны возвращаться в свои епархии. Поэтому если кто и надеялся «жениться на москвичке и получить богатый столичный приход», то может не беспокоиться зря.

Так называемые списки жизни с именами поступивших появятся 10 августа.

Александра Сопова

источник