Фредди Меркьюри: Икона стиля

Солист Queen Фредди Меркьюри, которому сегодня исполнилось бы 65 лет, так и не смог найти свое место между принцами и дальнобойщиками…

Фредди Меркьюри не понимал, кем он является в большей степени: балетным танцовщиком или стриптизером, ценителем ледяного диско-бита Джорджо Мородера или завсегдатаем Ла Скала. С вакхианским жизнелюбием он хватался буквально за все, и даже контроля над целым миром ему наверняка показалось бы мало.

Фредди не вынимал изо рта сигарету («от курения мой голос только здоровеет»), постоянно размахивал бокалом Cristal («не вздумай называть «Кристал» шампанским, дорогуша») и кокетливо кутался в королевскую мантию («можете мне поверить, нижнее белье у меня самое тривиальное»).

С ног до головы залепленный блестками и конфетти, зрелый Меркьюри никогда не был метросексуалом. Фанатичной слежки за тенденциями рок-н-ролльной моды Фредди хватило в начале 70-х, когда он на пару со своим будущим барабанщиком Робертом Тейлором открыл магазин и торговал там парчовыми нарядами и викторианскими платьями.

В те времена юноша из Зинзибара с кроличьими зубами и ореховыми глазами старался понравиться буквально всем: мужчинам, женщинам, прохожим, политикам, ну и, конечно, своим фэнам. Он носил просторные рубахи и обтягивающие джинсы во вкусе Джими Хендрикса, подводил глаза, как Марк Болан, и красил ногти подобно Дэвиду Боуи.

Не удивительно, что первым псевдонимом Фредди был трикотажно-фабричный "Ларри Люрекс", под которым он записал психоделическую песенку Beach Boys "I Can Hear Music". Успехом сингл не пользовался, благо энергия солнца и наркотиков к музыке, звучавшей в голове Меркьюри, на самом деле никакого отношения не имела.

В реальности Фредди черпал вдохновение, обоняя затхлый аромат костюмерных и кладовок, где пылились костюмы Арлекинов, Пьеро и Мальвин. Примеряя трико шахматной расцветки или выделывая неуклюжие балетные па перед сотнями тысяч людей в Небворте, Меркьюри преподавал им свою собственную историю искусств. Дурной вкус, гротеск, передоз – вот что являл собой Фредди, никогда, между прочим, не напивавшийся и почти не употреблявший наркотиков.

Железная воля, с которой Меркьюри наращивал мышцы на своем тощем теле в начале 80-х, требовала своего применения и раньше. Не слишком одаренный график, Фредди когда-то криво нарисовал логотип для Queen: то был герб, основанный на знаках Зодиака четырех участников группы. Себя Дева-Меркьюри изобразил в образе двух фей, расположившихся на фоне львов и краба.

Что и говорить: свою роль в группе Меркьюри определил исчерпывающе точно: Брайан Мэй, Роджер Тейлор и Джон Дикон нагнетали густой хард-роковый драйв, а их фронтмен склонялся к вульгарному миру глэма и при этом стонал, как провинциальная оперная дива.

На сцене Меркьюри щеголял в вельветовых шароварах и женских комбинезонах, подчеркивающих его странную и нервную пластику. Как сатир, он похотливо прижимался спиной к Брайану Мэю во время его гитарных соло. Как голодный зверь, он впивался своими узкими длинными пальцами в клавиши рояля.

Как нежный любовник, он сжимал в кулаке укороченную микрофонную стойку и бросался на авансцену, где бесновалась его паства. С годами Меркьюри научил фанатов справляться с барочными вокальными пассажами, которые он преподавал в антрактах каждого концерта. Когда же стадион в очередной раз ревел своими глотками сложнейшее упражнение, Фредди кокетливо улыбался трибунам и звонко кричал: «Пошли вы! Слишком уж хороши».

С концом эпохи трико и тяжелых гитар Меркьюри нашел для себя новые раздражители и по-прежнему оставался самым непредсказуемым лидером группы на свете. Однажды к нему подошел вокалист Judas Priest Роб Холфорд, упакованный в тяжеленную косуху. На его предложение примерить кожаный наряд Фредди ответил согласием, но поставил условие: плебей Холфорд в ответ должен был выступить вместе с труппой Королевского балета (Меркьюри делал и это).

Разумеется, соревнование не состоялось, однако кожаная тема запала в душу Фредди на много лет. Безжалостно срезав свои шикарные волосы, в 1980-м Фредди уже извивался в байкерской куртке за компанию с грудастыми хабалками из клипа Crazy Little Thing Called Love.

Благодаря коже его воинствующая бисексуальность резко дала крен: Меркьюри сильно увлекся имиджем популярного тогда актера Берта Рейнолдса, отрастил себе пушистые усы и принялся жить в Мюнхене – Мекке европейских геев.

О немецком периоде Меркьюри и его интимных разборках с водителями грузовиков можно писать книги: он дрался в сортирах гей-клубов, завел у себя в квартире огромный портрет Ареты Франклин и перестал красить ногти. Ну а то, что его группа играла в начале 8-х, вообще трудно назвать рок-музыкой. Это была настоящая «новая волна» с сильным привкусом диско.

Не забывал Фредди и о своей любимой опере: в мае 1983 он зависал с Лучано Паваротти и впервые познакомился с Монтсеррат Кабалье. В обществе толстяков, чьи голоса больше напоминали изощренные музыкальные инструменты, Меркьюри чувствовал себя своим. Оперные дивы и премьеры сами по себе были гротеском – еще большим, чем мюнхенские водители грузовиков в кожаных кепи.

И если на сцене Фредди по-прежнему появлялся в образе гея-пролетария (узкая белая майка, голубые джинсы, вульгарный браслет на бицепсе), за кулисами он погружался в атмосферу монархического шика. Дошло до того, что Меркьюри увлек своим белым шелковым шарфом принца Эндрю, столкнувшись с ним в кулуарах Королевского балета. Через несколько часов парочка уже выпивала в культовом гомосексуальном клубе Heaven.

Аксессуары вообще были главным оружием Фредди, даже внешность которого при воспоминаниях распадается на отдельные составные части – зубы, глаза и усы. Одержимый шопоголик, Меркьюри постоянно мотался в Японию, скупая там обувь и кимоно. Как сорока, он тащил в кенсингтонскую резиденцию столовые сервизы на 144 персоны, миниатюрные копии картин Констебля и проходные полотна импрессионистов.

Дежурный ювелир в магазине Картье постоянно ждал звонка Фредди, а лучшие сантехники Англии были готовы устранить неполадки в четырех его джакузи, отделанных позолоченным мрамором. В этом странном мире не было места для других людей, хотя эгоцентризмом Меркьюри никогда и не страдал.

Возможно, в забитых картинами и мебелью комнатах его дома людей просто некуда было поставить – так, ошеломленно разводя руками, Фредди потерял любовь своей жизни, старшенькую блондинку Мэри Остин.

С ней Меркьюри познакомился в том самом магазинчике антикварных шматок, где он, наверное, чувствовал себя в полной гармонии с окружающей обстановкой. В похожем душноватом мирке великий рокер и прожил все свои последние годы.

Пышные усы обернулись двухдневной щетиной в конце 80-х, а затем уступили место смертельной бледности. Крепкая спина провалилась, сильные руки ослабели, упругие щеки обвисли – в 1991-м, когда на свет появился последний альбом Queen Innuendo, Фредди напоминал карикатуру на самого себя.

Как бывший график, Меркьюри прекрасно это осознавал, и поэтому решил покинуть мир в образе усохшей куколки из страшного клипа These Are the Days of Our Lives. Фредди вполне мог бы и не сниматься в этом видео, но все-таки решил взглянуть на мир напоследок – и в этих его бездонных глазах читается непередаваемое счастье человека, отдающего последние секунды великой жизни кому-то другому.

 

источник