Загадочный "Восток" или что скрывали от народа

После того, как 12 апреля 1961 года советский офицер Юрий Алексеевич Гагарин совершил на космическом корабле «Восток» облет земного шара и был объявлен первым космонавтом планеты, стали появляться статьи и книги, посвященные этому историческому событию. Однако при всем желании и упорстве авторы статей и книг о полете Гагарина не могли отыскать главного — как выглядел корабль, на котором летел первый космонавт…

Размытые снимки, на которых были изображены сигара взлетающей ракеты и конус головного обтекателя, прятавший настоящий корабль, ничего не могли дать ни журналистам, ни экспертам-профессионалам.

Основываясь на опубликованных данных американских проектов пилотируемых кораблей «Меркурий», «Джемини» и «Аполлон», эксперты пытались составить описания возможных вариантов конструкции «Востока». Все эти варианты в конечном итоге оказались очень далеки от оригинала.

Прежде всего смущала форма «Востока». Эксперты знали, что внешняя форма космического корабля должна быть довольно причудливой за счет размещения на нем тормозной двигательной установки и баков с топливом. Простой конус, растиражированный в печати, наводил на мысль о подлоге, о стремлении советских ученых выдать за космический корабль головной обтекатель ракеты-носителя.

Некоторые сведения о корабле удалось получить, изучая модель «Востока», которая демонстрировалась в июле 1961 года во время воздушного парада в Тушино. Конус головного обтекателя по-прежнему скрывал детали конфигурации, однако экспертам удалось увидеть люк, через который советский космонавт осуществлял катапультирование. Впрочем, макет добавил и вопросов.

Так, к задней части конуса был прикреплен аэродинамический стабилизатор, что привело к самым различным толкованиям его назначения в подлинной компоновке «Востока».

Дополнительную путаницу внес и полет корабля «Восток-2» с Германом Титовым. Среди фотоматериалов, сопровождавших некоторые публикации, посвященные этому событию, западные эксперты увидели знакомый конус с «хвостовым стабилизатором». Но теперь на корабле появились два небольших крыла, идентифицированные как органы рулевого управления при полете корабля в атмосфере!

На вопросы журналистов об этих крыльях, советские должностные лица отвечали, что корабль «Восток-2» отличается от «Востока-1». Мол, в ходе длительного 17-виткового полета корабль Титова опускался в пределы атмосферы и маневрировал, возвращаясь на орбиту. Газеты писали:

«В течение часа майор Титов производил испытания системы ручного управления кораблем-спутником. После окончания испытаний он доложил о хорошей управляемости корабля-спутника при маневрировании».

Слева: старт ракеты-носителя «Восток». справа: старт ракеты «Восток» по версии советской печати

Титов действительно опробовал систему ручного управления кораблем, но, конечно же, никаких маневров схода и возвращения на орбиту не осуществлял — для «Востока» подобная эквилибристика обернулась бы катастрофой. Тем не менее, из-за политики умолчания многие поверили в такую полуправду. А некоторые западные издания даже поместили статьи, в которых утверждалось, что Советы разрабатывают крылатый космический корабль военного назначения!

Только 30 апреля 1965 года первый макет «Востока» в его подлинном виде был экспонирован на ВДНХ. Наибольшее удивление у западных экспертов вызвал тот факт, что Гагарин, оказывается, путешествовал по космосу внутри шарообразного спускаемого аппарата!

Гагарин на краю гибели

За прошедшие годы достаточно много было написано и о первом орбитальном витке. Казалось бы, что можно добавить к трудам, ставшим классическими. Но на самом деле многие подробности этого знаменитого полета до последнего времени скрывались от общественности.

А все потому, что 12 апреля 1961 года едва не случилась трагедия.
Старт и выход на орбиту прошли нормально. Тряска, шум, перегрузки, вибрации — все в пределах допустимого. Но стоило кораблю выйти на орбиту, неприятности посыпались, как из рога изобилия.

Улетел куда-то плохо закрепленный карандаш, и стало нечем делать записи в бортовом журнале. Не до конца перемоталась пленка в магнитофоне, и пришлось ее экономить.
Связь с Землей оказалась недостаточно устойчивой, то и дело пропадала.
Корабль во время полета вращался вокруг продольной оси.

«Мне сообщили, что корабль идет правильно, что орбита расчетная, что все системы работают нормально», — свидетельствует Гагарин в своем отчете.

Тут Земля, мягко говоря, слукавила. Согласно расчетам баллистиков, корабль Гагарина в действительности вышел на слишком высокую орбиту — 327 км в апогее (против 249 км и 247 км у беспилотных кораблей типа «Восток», запущенных ранее). На случай отказа тормозного двигателя была предусмотрена схема схода с орбиты за счет аэродинамического торможения в верхних слоях атмосферы, при которой космический корабль должен был бы спуститься на Землю через 5 — 7 суток. На этот же срок рассчитывались и все запасы на борту. Однако, установив истинную орбиту «Востока», баллистики схватились за головы: корабль мог остаться в космосе на 15 — 20 суток!

Космический корабль «Восток-1» по версии советской печати

(Примечательно, что наземные службы «слукавили» дважды: в официальном сообщении ТАСС была указана заниженная высота апогея — 302 км).
К счастью, тормозная двигательная установка (ТДУ) конструкции Алексея Исаева не подвела, сработала точно в течение запланированных 40 секунд.

«В этот момент произошло следующее, — отмечает космонавт. — Как только выключилась ТДУ, произошел резкий толчок. Корабль начал вращаться вокруг своих осей с очень большой скоростью. Земля проходила у меня во "взоре" сверху вниз и справа налево. Скорость вращения была градусов около 30 в секунду, не меньше. Получился "кордебалет": голова-ноги, голова-ноги с очень большой скоростью вращения.

Все кружилось. То вижу Африку (над Африкой произошло это), то горизонт, то небо. Только успевал закрываться от солнца, чтобы свет не попадал в глаза. Я поставил ноги к иллюминатору, но не закрыл шторки. Мне было интересно самому узнать, что происходит. Я ждал разделения. Разделения нет.

Я знал, что, по расчету, это должно произойти через 10 — 12 секунд после выключения ТДУ. При включении ТДУ все огни на ПКРС (пульте контроля ракетных систем — А.П.) погасли. По моим ощущениям, времени прошло гораздо больше, чем следовало, но разделения все не было...»

Космический корабль «Восток-1» по версии американской печати

А произошло следующее. После того, как ТДУ выдала тормозной импульс, приборный отсек должен был отделиться от спускаемого аппарата. Он отделился, но не полностью. Плата с кабель-мачтой не отстрелилась. И приборный отсек, соединенный пучком кабелей со спускаемым аппаратом, поволокся за ним. Он отстал, лишь когда провода перегорели из-за нагрева в атмосфере.

А в это время в кабине...

«Прошло минуты две, а разделения по-прежнему нет. Доложил по каналу КВ-связи, что ТДУ сработала нормально. Прикинул, что все-таки сяду нормально, так как тысяч шесть есть до Советского Союза, да Советский Союз тысяч восемь будет. Шум поэтому не стал поднимать. По телефону доложил, что разделение не произошло. Я рассудил, что обстановка не аварийная. Ключом я передал команду "ВН4", что означало "все нормально"».

Макет космического корабля «Восток-1» на параде в Тушино

Все эти проблемы первого витка оказались долгое время утаивались от широкой публики — поскольку советские идеологи сочли, что рассказ о трудностях может «бросить тень» на советскую космонавтику, вызвав волну злословия на Западе.

Проблема рекорда

Перед самым приземлением Юрий Гагарин катапультировался из спускаемого аппарата на высоте 1500 м. Дело в том, что спускаемый аппарат космических кораблей типа «Восток» не были снабжены двигателями мягкой посадки; кроме того, специалисты опасались «заваривания» люка — в результате и была предложена схема, при которой космонавт приземлялся отдельно от спускаемого аппарата.

В своем докладе Юрий Алексеевич описывает свои ощущения в этот момент так:
«Жду катапультирования. В это время на высоте примерно около 7 тысяч метров происходит отстрел крышки люка № 1: хлопок — и ушла крышка люка. Я сижу и думаю, не я ли катапультировался? Так тихонько голову кверху повернул, и в этот момент выстрел — и я катапультировался — быстро, хорошо, мягко, ничем не стукнулся.

Вылетел с креслом. Смотрю, выстрелила эта пушка, ввелся в действие стабилизирующий парашют. На кресле сел как на стуле. Сидеть на нем удобно, очень хорошо, и вращает в правую сторону. Начало вращать на этом стабилизирующем парашюте.

Ракета-носитель «Восток» в Калуге

Я сразу увидел; река большая — Волга. Думаю, что здесь больше других рек таких нет, — значит, Волга. Потом смотрю, что-то вроде города, на одном берегу большой город и на другом значительный. Думаю, что-то вроде знакомое. Катапультирование произошло над берегом, по-моему, приблизительно около километра. Ну, думаю, очевидно, ветерок сейчас меня потащит туда, буду приводняться. Отцепляется стабилизирующий, вводится в действие основной парашют — и тут мягко так, я ничего даже не заметил, стащило. Кресло ушло от меня, вниз пошло.

Я стал спускаться на основном парашюте... Думаю, наверное, Саратов здесь, в Саратове приземляюсь. Затем раскрылся запасной парашют, раскрылся и повис вниз, он не открылся, произошло просто открытие ранца.

Тут слой облачков был, в облачке поддуло немножко, раскрылся второй парашют, наполнился, и на двух парашютах дальше я спускался. Наблюдал за местностью, видел, где приземлился шар и белый парашют. Шар приземлился недалеко от берега Волги, примерно в четырех километрах от него я приземлился».

Казалось бы, все понятно: шар — отдельно, Гагарин — отдельно, такова принятая конструкторами схема, и что-то оспаривать или скрывать тут бессмысленно. Однако и эти подробности долгое время оставались секретными.

На послеполетной пресс-конференции один из западных корреспондентов спросил у Гагарина, как произошло приземление: в кабине корабля или на парашюте вне ее. Космонавт стал консультироваться с руководителем конференции и затем неожиданно для всех сообщил, что Главный конструктор предусмотрел оба способа посадки: как внутри, так и вне корабля (!?). Почему он не сказал правду? Оказывается, кто-то из наших «идеологов» решил, что катапультирование и спуск на парашюте умаляют героизм космонавта, преуменьшают заслугу советских специалистов. Будучи человеком дисциплинированным, Гагарин подчинился команде и ответил, как было указано.

Эта история имела продолжение. Примерно через три месяца в Париже Международная аэронавтическая федерация (ФАИ), на своем заседании должна была зафиксировать мировой рекорд Юрия Гагарина, но по установленным правилам рекорд официально регистрировался только в том случае, если пилот приземлялся в своем самолете или космическом корабле. Вот тут-то вновь и встал вопрос о том, как приземлился Гагарин.

Советская делегация утверждала, что он был в кабине. Руководители ФАИ требовали предоставить соответствующие документы. Наши представители, конечно, никаких документов предъявить не могли, но продолжали настаивать на своей версии. Перебранка шла около пяти часов. Когда наступило время обеда, официальные руководители ФАИ решили согласиться с утверждением, что Гагарин приземлился в кабине корабля, и зарегистрировали его рекорд.

Обман продолжался и после других полетов наших космонавтов. Годом позже, например, западные корреспонденты спросили у космонавта Павла Поповича о способе его посадки. И он ответил: «Подобно Титову и Гагарину, я приземлился внутри корабля».

В конце концов советские идеологи сами сообщили миру правду. Когда в 1964 году стартовал трехместный «Восход», в советских средствах массовой информации появилось официальное сообщение о том, что его экипаж впервые получил возможность приземлиться в своем корабле.

Самое же удивительное во всей этой истории, что миф о приземлении Гагарина продолжал существовать и после опубликования всех данных о корабле «Восток», вводя в заблуждение даже компетентных специалистов. Возьмем, например, иллюстрированную энциклопедию «Космическая техника» британского историка Кеннета Гэтланда, изданную в 1982 году, и прочитаем:

«На высоте около 7 км входной люк отстреливался от спускаемого аппарата и кресло с космонавтом катапультировалось. Раскрывался парашют, через некоторое время сбрасывалось кресло, чтобы космонавт не ударился о него при приземлении. Гагарин был единственным космонавтом КК "Восток", остававшимся в спускаемом аппарате до приземления и не использовавшим катапультируемое кресло.

Все последующие космонавты, летавшие на кораблях "Восток", катапультировались. Спускаемый аппарат корабля "Восток" приземлялся отдельно на собственном парашюте...»

Получался парадокс: нам рассказывали, что полет Гагарина прошел штатно, но при этом оказывалось, что приземлился он не штатно. Советские идеологи запутались в своей лжи и запутали других.

Вырезанный диалог

Долгое время тайной за семью печатями оставалась запись переговоров Юрия Гагарина с Центром управления. Отдельные ее фрагменты публиковались в популярных книгах, но целиком ее решились напечатать только в 1991 году — к тридцатилетию полета Гагарина.

Юрий Гагарин в катапультируемом кресле

Ничего особенно сенсационного эта запись не содержит — она всего лишь дополняет рассекреченный отчет первого космонавта и, по большому счету, интересна только специалистам. Однако и здесь не обошлось без цензуры со стороны советских идеологов. Они, видимо, посчитали, что кое-какие реплики Юрия Алексеевича не соответствуют «светлому образу» первого космонавта планеты и просто вырезали их.

Зато сколько радости доставил маленький и всеми забытый эпизод современным журналистам! Приведу его здесь целиком, чтобы вы лишний раз убедились, сколь глупо выглядит бесконтрольная идеологическая цензура, когда пытается выхолостить настоящих героев.

«Гагарин насвистывает мотив "Родина слышит, Родина знает".
Королев: Мы тебе приготовили на Земле обед, ужин и завтрак.
Гагарин: Ясно.
Королев: Понял?
Гагарин: Понял.
Королев: Колбаса, драже там и варенье к чаю.
Гагарин: Ага.
Королев: Понял?
Гагарин: Понял.
Королев: Вот.
Гагарин: Понял.
Королев: 63 штуки, будешь толстый.
Гагарин: Хо-хо.

Королев: Сегодня прилетишь, сразу все съешь.
Гагарин: Не, главное — колбаска есть, чтобы самогон закусывать.
Все смеются. Пауза 6 секунд.
Королев: Зараза, а ведь он записывает все, мерзавец. Хе-хе.
Гагарин насвистывает "Ландыши". Пауза 30 секунд.
Гагарин: Чувство невесомости интересно. Все плавает. (Радостно.) Плавает все! Красота. Интересно.

Пауза около 10 секунд. Гагарин поет песню "о далеком курносом детстве"...»

Что, казалось бы, страшного в упоминании «самогона»? Но цензура неумолима — первый советский космонавт должен быть святее Папы Римского, и под нож идет подлинная история...

 

Антон Первушин

 

 

 

 

 

 

 

 

 

---

link